Крылья империи - Страница 88


К оглавлению

88

Миних размышлял недолго.

— Охранять государей и учить детей. А чтобы чад своих дворяне гувернерами не портили, сделать нормальную карьеру только через корпуса. Детей солдат и казаков заслуженных учить на офицеров. Я сам внук крестьянина, и сын генерала. Если всякий дельный человек сможет подняться, криворуких быстро ототрут.

— А где найти учителей? В корпусах, в академии — везде двудумы. Хотя — Ломоносов Академию уже немного почистил — вот пускай и ищет…

А назавтра он уже ходил перед Румянцевым.

— Армия должна стать инструментом образования и воспитания русского народа. Чтоб после первых же сборов — ни одного неграмотного. Иначе будем отбирать наделы. Особо смышленых примечать и направлять… Сделаю, куда!

Вот — месяц спустя — он во главе капитула своей — пригодилась — масонской ложи. В одной руке — Библия, в другой секира. Регалии.

— Нести свет — наше высокое предназначение. Писать, учительствовать — да и просто делать взносы на народное образование, не отрываясь от биллиарда — достойно белого масона. Нашей целью является распространение нашего учения. Наиболее податливой почвой для семени знания является разум молодой. Поскольку пустой еще и не закостенелый в своей пустоте. Этому может служить создание в России сети народных школ и университетов. И, в качестве промежуточного звена — гимназий и кадетских корпусов.

А вот император Иоанн уже пишет рескрипты о командировании священников для народных и полковых школ, а заодно и о назначении деканов теософских факультетов.

— Вы их не изгоните?

— Как можно! Белые масоны чтут православную церковь. Но если средством преподавания закона божьего станет палка — заменим светским учителем. Ничто так не отвращает от знания, как насильственное его вколачивание. Палка попа-учителя — истинный рассадник богоборчества. Иезуиты никак не могут этого понять!

— Может, у них как раз такие цели…

А царь Петр хватается за голову:

— Откуда я, по-твоему, беру деньги?

— Дерете налоги, — спокойно заметил Баглир, — но если будет видно, что налоги пошли на доброе дело, народу легче их будет терпеть…

Виа критикует.

— Большую часть учебников и книг напишут заносчивые немцы и те, кого ты называешь двудумами.

— На то есть цензура. Извини, что подбросил тебе работы, несравненная моя…

В Италии агенты Виа стали незаметно скупать всякие корабли и вооружать на военный манер. Команды вербовали на месте, из греков и славян. Офицеры приезжали под видом простых путешественников. Туда же, на лечение, приехал и Спиридов. Был удостоен аудиенций наедине с несколькими мелкими правителями, после чего те вдруг заложили по нескольку линейных кораблей для своих карликовых флотов.

В Петербурге стали палить пушки и вспыхивать огненные потехи — пал Перекоп, пал Очаков, пали Бендеры. В яростных штурмах бывшие гвардейские полки заслужили право вернуть себе прежние знамена. Другие части украшались серебряными трубами. Не хватало орденов на творимые подвиги, и появились крест святого Михаила за полководческие заслуги и заветная мечта военного — орден святого Георгия, вручаемый только за храбрость.

А перебравшийся в Киль, поближе к русскому флоту, великий Эйлер разводил в досаде руки. Задача, подсунутая ему князем Тембенчинским, решение имела. Только вот число оказалось непомерно большим. Десять в тридцатой степени лошадиных сил — такая мощность требуется для машины миров.

— Кажется, вы остались здесь навечно, князь.

— А мне уже кажется, что я тут вечно и жил.

И пали последние перемычки, и без скрипа отворились дверцы шлюзов. Каторжников увезли еще раньше — на канал Днепровский, на канал Волго-Донский, на канал Азовский… Компания Нортензееканал не взяла за них ни копейки — чтобы не уподоблять работорговле перевод с одной каторги в другую. Канал — на участке возле Киля — был облицован розовым гранитом. Пушки салютовали с берега — а проходящие корабли отвечали им с обоих бортов, вспухая пороховыми облаками. Подушки облаков отбрасывал легкий ветер, возвращая картине ясность. Играли корабельные оркестры и оркестры десантных полков. А громады линкоров все шли и шли мимо, и казалось, нет им конца, а за ними ждали своей очереди фрегаты и транспорты с войсками. Свой, голштинский линейный корабль по обоим берегам канала встретили радостными криками. И те, кто еще вчера ворчал об уравнивании Голштинии в правах с другими русскими провинциями, теперь кричали «хох!» и бросали вверх треуголки.

А адмирал Грейг утер пот со лба только когда последний его корабль вышел в устье Шельды — уже по ту сторону Дании.

— Прошли… — удивленно сообщил он Баглиру.

— Прошли! — гордо выпятив грудь под кирасой, отвечал князь Тембенчинский.

Уже через два дня они хватали друг друга за грудки. То есть Баглир хватал, а вот Грейг только шарил руками по стальному нагруднику, ища — за что бы зацепиться?

Оказалось — на всех судах Соединенного флота сухари подмокли, солонина взбухла, вода протухла. На кораблях кильской эскадры было чуточку лучше. Грейг винил скоростроеные суда из мокрого леса с мокрыми же трюмами. Баглир, замечая, что порох-то сухой, клял нераспорядительность молодого адмирала. Виноваты, разумеется, были оба. В том, что не усмотрели, и взяли с собой продукты, выделенные со складов, и проверили только качество. А не сроки хранения. Интенданты же подсунули самое залежалое. И не потому, что воры или изверги, а из рациональности. Иначе же через месяц списывать. А пока морячки еще схарчат… Про срок первого русского дальнего плавания не подумали.

88